Неизвестный мне российский эмигрант в Израиле пожаловался в соцсети, что на его новой родине нет Старбакса с тыквенным латте. Плохой, дескать, сервис за пределами МКАД.
Пост поднял бурю самого разного возмущения и один вопрос, в котором интересно разобраться. А почему собственно в Москве и других более-менее крупных городах России сервис от госуслуг до круглосуточных супермаркетов куда лучше, чем в большей части остального мира? Почему тут есть тыквенный латте, а в Тель-Авиве нет?
Я изначально знал четыре версии. Ещё две мне рассказали в дискуссии – и одна из них, кажется, всё объясняет.
1. Это просто не так. Москва это чудовищные пробки, резиновая еда и тупые продавцы. А те, кто говорят о хорошем сервисе, дальше Сочи никуда не выезжали.
Не являюсь экспертом по всему миру, и судить не возьмусь, может так и есть. Но всё же очень многие эмигранты подтверждают наблюдение о российском качестве. А им, казалось бы, эмоционально выгодно старое ругать, новое хвалить.
2. Праздник жизни 5% условных элитариев обеспечивается рабскими условиями для 95% населения. Было бы расслоение поменьше, платили бы курьерам побольше, экономика б у Яндекс.Лавки не сошлась – вот и не было бы вам доставки за 15 минут.
Тут уже можно оценить более-менее объективно. Расслоение измеряется в числах, наиболее общепринятый метод – индекс Джинни. У России он 36, точно в середине общей мировой таблички. Да, большинство богатых стран выше (индекс меньше, неравенства меньше), но есть и изрядное количество исключений – США, Новая Зеландия, Черногория и тот же Израиль. При этом у Швейцарии Джинни 33, у Испании и Австралии по 34, а у Бельгии 27. Выглядит так, что Россия в общем-то вполне попадает в обычный европейский разброс, ничего уникального. При этом сильная доля неравенства – горизонтальная, а не вертикальная, Москва в целом гораздо богаче Дагестана. Если взять отдельно любой город или регион, то индекс Джинни внутри него окажется гораздо ниже общероссийского – и этот эффект будет точно сильнее, чем в любой богатой стране. А ведь для идеи про рабские условия труда важно именно внутригородское расслоение.
3. Низкие налоги и слабое регулирование сервисной части экономики. Все рестораны сидят на упрощенке, официантам платят в конвертах, в Яндекс.Еде бегают самозанятые курьеры. Если б бизнес платил европейский НДС и зарплатные налоги, а ещё общался с европейскими профсоюзами о переработках персонала, тут бы сказочка и закончилась. А пока “терминал не работает, только наличка, пожалуйста”, можно и тыквенный латте подавать.
Эмоционально мне эта версия нравится. Она, однако, плохо объясняет часть классических примеров российского успеха – банки и госуслуги, например. Кроме того, регулирование и налоги растут, а сервис тоже рос до этого года.
4. Эти излишества просто никому не нужны. Москвичи себе напридумывали удобных маркетплейсов, а нормальный человек и через знакомых квартиру найдет, и бумажным чеком заплатит, и в очереди к стоматологу пару месяцев подождет – что в этом такого. Про латте тут можно и не упоминать.
Если бы поколение назад этот аргумент не использовался в противоположную сторону, его можно было бы обсуждать серьезно – ну мало ли, генетическая непереносимость дискомфорта, россияне – известные неженки, вот значит им и приходится ерунду оптимизировать. Но, увы, жизнь наших родителей такую генетику точно отметает. Не неженки уж точно.
5. Нет никакой общей причины. В одном случае работает одно, в другом другое, в третьем третье.
Формально это, конечно, не опровергнуть, но я не верю в такое количество совпадений.
6. Молодой капитализм. Сервисы строились с нуля и легко впитывали лучшие практики. Их не отягощало наследие корпоративных традиций или кода на COBOL. Легко отказаться от бумажных чеков, если их и не было никогда. Ну а низкие налоги и слабое регулирование из третьего пункта дали возможность реализовать это преимущество.
Тут, конечно, пример Сбера несколько нарушает стройность картины, но исключение можно списать на чью-то личную гениальность. В целом я эту идею принял.
Заодно, кстати, выяснилось, что изначальная жалоба на латте была и не жалобой вовсе, фольклор переиначил смысл оригинального поста. В любом случае, спасибо ему за повод.
Пост поднял бурю самого разного возмущения и один вопрос, в котором интересно разобраться. А почему собственно в Москве и других более-менее крупных городах России сервис от госуслуг до круглосуточных супермаркетов куда лучше, чем в большей части остального мира? Почему тут есть тыквенный латте, а в Тель-Авиве нет?
Я изначально знал четыре версии. Ещё две мне рассказали в дискуссии – и одна из них, кажется, всё объясняет.
1. Это просто не так. Москва это чудовищные пробки, резиновая еда и тупые продавцы. А те, кто говорят о хорошем сервисе, дальше Сочи никуда не выезжали.
Не являюсь экспертом по всему миру, и судить не возьмусь, может так и есть. Но всё же очень многие эмигранты подтверждают наблюдение о российском качестве. А им, казалось бы, эмоционально выгодно старое ругать, новое хвалить.
2. Праздник жизни 5% условных элитариев обеспечивается рабскими условиями для 95% населения. Было бы расслоение поменьше, платили бы курьерам побольше, экономика б у Яндекс.Лавки не сошлась – вот и не было бы вам доставки за 15 минут.
Тут уже можно оценить более-менее объективно. Расслоение измеряется в числах, наиболее общепринятый метод – индекс Джинни. У России он 36, точно в середине общей мировой таблички. Да, большинство богатых стран выше (индекс меньше, неравенства меньше), но есть и изрядное количество исключений – США, Новая Зеландия, Черногория и тот же Израиль. При этом у Швейцарии Джинни 33, у Испании и Австралии по 34, а у Бельгии 27. Выглядит так, что Россия в общем-то вполне попадает в обычный европейский разброс, ничего уникального. При этом сильная доля неравенства – горизонтальная, а не вертикальная, Москва в целом гораздо богаче Дагестана. Если взять отдельно любой город или регион, то индекс Джинни внутри него окажется гораздо ниже общероссийского – и этот эффект будет точно сильнее, чем в любой богатой стране. А ведь для идеи про рабские условия труда важно именно внутригородское расслоение.
3. Низкие налоги и слабое регулирование сервисной части экономики. Все рестораны сидят на упрощенке, официантам платят в конвертах, в Яндекс.Еде бегают самозанятые курьеры. Если б бизнес платил европейский НДС и зарплатные налоги, а ещё общался с европейскими профсоюзами о переработках персонала, тут бы сказочка и закончилась. А пока “терминал не работает, только наличка, пожалуйста”, можно и тыквенный латте подавать.
Эмоционально мне эта версия нравится. Она, однако, плохо объясняет часть классических примеров российского успеха – банки и госуслуги, например. Кроме того, регулирование и налоги растут, а сервис тоже рос до этого года.
4. Эти излишества просто никому не нужны. Москвичи себе напридумывали удобных маркетплейсов, а нормальный человек и через знакомых квартиру найдет, и бумажным чеком заплатит, и в очереди к стоматологу пару месяцев подождет – что в этом такого. Про латте тут можно и не упоминать.
Если бы поколение назад этот аргумент не использовался в противоположную сторону, его можно было бы обсуждать серьезно – ну мало ли, генетическая непереносимость дискомфорта, россияне – известные неженки, вот значит им и приходится ерунду оптимизировать. Но, увы, жизнь наших родителей такую генетику точно отметает. Не неженки уж точно.
5. Нет никакой общей причины. В одном случае работает одно, в другом другое, в третьем третье.
Формально это, конечно, не опровергнуть, но я не верю в такое количество совпадений.
6. Молодой капитализм. Сервисы строились с нуля и легко впитывали лучшие практики. Их не отягощало наследие корпоративных традиций или кода на COBOL. Легко отказаться от бумажных чеков, если их и не было никогда. Ну а низкие налоги и слабое регулирование из третьего пункта дали возможность реализовать это преимущество.
Тут, конечно, пример Сбера несколько нарушает стройность картины, но исключение можно списать на чью-то личную гениальность. В целом я эту идею принял.
Заодно, кстати, выяснилось, что изначальная жалоба на латте была и не жалобой вовсе, фольклор переиначил смысл оригинального поста. В любом случае, спасибо ему за повод.