Одновременно можно точно знать лишь одно: либо кто виноват, либо что делать. К этой формуле многие относятся как к шутке, но на самом деле она реально работает. Может быть, и не всегда – но очень часто.
⠀
Маркетолог не обновил креативы, рекламная кампания прошла плохо, план продаж не выполнен. Предположим, мы задались вопросом “кто виноват” – и, собственно, выяснили, что это маркетолог. И какой следующий шаг, “что делать”? Штрафовать по ТК нельзя, премию он сам себе срезал, план не выполнен. Увольнять? Но тогда, получается, виноват уже не он, а все участники процесса найма: взяли на работу неквалифицированного человека.
⠀
Если думать, “что делать?”, то можно на будущее внедрить какой-то мониторинг, задублировать функции, другим способом изменить процесс или таки уволить исполнителя. Во всех случаях вина с маркетолога снимается. Мы исправляем ситуацию недоступными ему ресурсами, значит сам он исправить её не мог, значит оправдан. А кто на самом деле виновен, что мониторинга не было – да явно же никто.
Откуда ему до первой неприятности взяться?..
⠀
Продуктивнее, конечно, всегда целиться в “что делать?”.
⠀
Маркетолог не обновил креативы, рекламная кампания прошла плохо, план продаж не выполнен. Предположим, мы задались вопросом “кто виноват” – и, собственно, выяснили, что это маркетолог. И какой следующий шаг, “что делать”? Штрафовать по ТК нельзя, премию он сам себе срезал, план не выполнен. Увольнять? Но тогда, получается, виноват уже не он, а все участники процесса найма: взяли на работу неквалифицированного человека.
⠀
Если думать, “что делать?”, то можно на будущее внедрить какой-то мониторинг, задублировать функции, другим способом изменить процесс или таки уволить исполнителя. Во всех случаях вина с маркетолога снимается. Мы исправляем ситуацию недоступными ему ресурсами, значит сам он исправить её не мог, значит оправдан. А кто на самом деле виновен, что мониторинга не было – да явно же никто.
Откуда ему до первой неприятности взяться?..
⠀
Продуктивнее, конечно, всегда целиться в “что делать?”.